План-схема Самарканда (Узбекистан)

Это схематическое изображение Самарканда могло бы называться «картой» города, но ей больше подходит название «план». Перед нами не точная копия города с четким расположением по осям координат и достоверными расстояниями — нет, это скорее концептуальная схема соединения городских узлов, которые иначе представали бы несвязанными в пространстве.

Хотя на схеме представлена решетка улиц и площадей с указанием некоторых ключевых названий, в качестве карты схему использовать почти невозможно. Это скорее модель исторического сознания, линза, глядя сквозь которую, можно обучать интерпретации различных частей города.

Схема была опубликована в книге гибридного жанра - «кратком справочнике» 1958 года. Те же авторы — Иван Умняков (1890-1976) и Юрий Алескеров (1913-1982) — в 1956 году написали первую версию этой книги в жанре «справочника-путеводителя». Умняков и Алескеров были историками и краеведами и вращались в кругах самаркандских русскоязычных ориенталистов и градозащитников.

Грань между картой и планом-схемой, справочником и путеводителем показывает, как изменились требования к туризму в годы Оттепели: с одной стороны, требовалась открытость, прозрачность и свобода доступа, а с другой — контроль, запугивание и «верное» идеологическое направление. В 1950-х туристы из других регионов СССР, а также иностранцы, стали приезжать в Центральную Азию, особенно в ее исторические города — Бухару, Хиву, Самарканд. С помощью таких книг советские и зарубежные туристы могли интерпретировать собственные впечатления от поездки.

Книга Умнякова и Алескерова была организована не по географическому принципу, а хронологически. В начале Самарканд помещается в контекст «всемирно-известных очагов древней цивилизации человечества – Вавилона, Афин, и Рима», а следующие главы построены в соответствии с марксистко-ленинской периодизацией истории.

Обширный раздел о «памятниках архитектуры феодального периода», косвенно признавая огромный интерес туристов к архитектуре эпохи Тимуридов и исламского архитектуры, прячет ее под вуалью советской интерпретации: памятники тех времен — величественные руины феодально-исламской цивилизации, в комплекте к которым идут фантастические легенды. При этом подчеркивается подвиг советских археологов и реставраторов, которым удалось сохранить эти здания как в прямом смысле, так и в переносном — эпистемологическом.

Цитата из визита индонезийского президента Сукарно в 1956 году служит стержнем между сохранением древности и советским будущим: «Самарканд является одним из старейших городов, отсюда начала развиваться культура Востока. Но я знаю, что … слава нации складывается не только из прошлого, но и из настоящего и будущего» (145). Авторы упоминают множество планов развития промышленности, жилищного строительства и досуга, и завершают книгу разделом «Некоторые справки». В нем перечисляются учреждения науки и культуры, чьи перспективы неограниченны. Только для них приведены адреса и телефоны.

План-схему Самарканда, таким образом, можно прочитать как синтез прошлого, настоящего и будущего этого города. При этом старые и новые достопримечательности на одной схеме гармонично перемешаны. В отличие от карт царского времени, где подчеркивалась цивилизационная дистанция между «старыми, туземными» и «новыми, европейскими» городами, Самарканд на схеме представлен как город, населенный прогрессивным, культурным, пострелигиозным узбекским населением: стоит только обратить внимание на мужчинах в доппи (тюбетейках) за чтением в республиканской библиотеке. Как жители города, так и его гости в воображении авторов схемы как бы переходят из эпохи в эпоху, одобряя прогрессивные перемены и поражаясь развитию города при советской власти, при этом древний Афрасиаб или «руины мечети Биби-ханым» еще сильнее подчеркивают перемены.

Хотя она и неточна, схему Самарканда можно было отделить от путеводителя и ориентироваться по ней в городе. Ожидали ли авторы, что турист, осмотрев мавзолей Тимуридов и Гур-Эмир действительно пойдет смотреть на Институт советской торговли? То, что в путеводитель был включен адрес института, делала такой визит хоть отчасти возможным.

Ведь прежде всего схема Самарканда была прибором для экстраполяции и визуализации «прекрасного завтра, [которое] ожидает Самарканд» (145).

Литература:

Самарканд: краткий справочник, издание 2-ое, ред: И.И. Умняков, Ю.Н. Алескеров (Ташкент: Гос. Изд. Узбекской ССР, 1958).

Чарльз Шоу — доцент кафедры истории Центрально-Европейского Университета в Вене. Работает над историей Центральной Азии в период Второй мировой войны. Автор статей о сохранении архитектурного наследия Самарканда в СССР, политики демаркации в Советском Союзе и культуре переписки в Красной Армии.